Женщины графа Ланзбури  - Хелен Диксон

О таком последствии Джейн не подумала! Она бессознательно положила руку на живот. Как было бы прекрасно родить ребенка от него! Но нет, нельзя, чтобы обстоятельства диктовали, как жить ей и ее ребенку!

– Может, и не будет, – ответила она. – А если все же будет, у меня есть средства, и я вполне способна вырастить ребенка сама, но даю тебе слово, что не лишу тебя возможности видеться с ним.

– Что ты такое говоришь? – Глаза Кристофера напоминали льдинки. – Думаешь, я брошу собственного ребенка? Насколько мне известно, у меня нет внебрачных детей, и я не собираюсь ими обзаводиться.

Джейн оцепенела, и Кристофер почти воочию увидел, как между ними встает стена, непреодолимый барьер.

– А значит, тебя мучает совесть. Кристофер, пожалуйста, прислушайся к тому, что я говорю. Ты не обязан приносить себя в жертву и вести меня к алтарю из чувства долга. Сомневаюсь в том, что будет ребенок. Если будет, тогда и подумаем, что делать. Одно дело – принять твою поддержку в том случае, если ребенок все же появится на свет. Жениться на мне – дело совсем другое и, по-моему, совершенно излишнее. Мне ничего от тебя не нужно. Не чувствуй себя сколько-нибудь обязанным.

Кристофер стиснул зубы.

– Если ребенок появится, я мог бы завести доверительный фонд на его имя… Но я буду презирать себя, если ограничусь только этим. Я требую, чтобы ребенок – все равно, мальчик или девочка, – был избавлен от позора незаконнорожденности. Я не откажусь от своей плоти и крови.

– Пожалуйста, прекрати. Твои рассуждения преждевременны. Скорее всего, никакого ребенка не будет.

Ее упрямство лишь подогрело гнев Кристофера.

– Не желаю, чтобы моего ребенка растили бастардом только потому, что его мать… в своей безобразной гордыне… отказывается выйти за меня замуж. Учти, подобное предложение далось мне нелегко.

– И после таких слов ты ожидаешь, что я соглашусь стать твоей женой? – Джейн покачала головой. – Мой ответ остается прежним. Я не выйду за тебя и не позволю принудить меня к браку.

– Джейн, ради всего святого, ты ведь была девственницей! – Он рассеянно провел рукой по волосам. – Если ты считаешь, что я способен лишить тебя невинности и не поступить потом, как подобает порядочному человеку, ты оскорбляешь меня и мою честь.

– Знаю, и мне очень важно, что ты хоть немного считаешься со мной. И все же я не хочу выходить за тебя замуж. Не вижу причин. Я хочу быть хозяйкой своей жизни. Хочу независимости и автономии. Не желаю ни перед кем отчитываться.

– А став моей женой, ты обязана будешь отчитываться передо мной.

– Да! – Она плотно сжала губы, демонстрируя неприкрытое сопротивление.

– Джейн, ты обладаешь поистине безграничной способностью уязвлять мое самолюбие.

– Мне очень жаль, но именно так обстоят дела. Ты ничего мне не должен, и я ничего от тебя не возьму. Мне не нужны твои деньги. И даже если бы были нужны, моего решения это бы не изменило. Я не хочу, чтобы мною владели – ни ты, ни любой мужчина. Я сравнительно самодостаточна и хочу, чтобы так же оставалось и дальше.

Кристофер стиснул кулаки.

– Что тебе не нравится? Что? Скажи, и я все исправлю. – На его лице отражались противоречивые чувства. – Ты подумала о том, что произошедшее поставило крест на твоем добром имени? Если о том, что произошло, станет известно, ты погибла!

– О том, что произошло, известно только нам. Я ничего никому не скажу.

– Я тоже. Такое не обсуждают. Но если ты выйдешь не за меня, а за другого, тебе придется кое-что объяснить в первую брачную ночь. – Встретившись с ее озадаченным взглядом, он усмехнулся. – Я хочу сказать, мужчина знает, когда женщина была с другим.

– Значит, я ни за кого не выйду.

Она вскинула голову. Он понял, что ему трудно отвести взгляд от ее притягательного лица.

– Джейн, мне кажется, что ты ответила отказом под влиянием порыва. Хотя я вполне понимаю, что сейчас ты взволнована, подумай, и мы вернемся к этому разговору.

– Ничего подобного, – парировала Джейн, немного обиженная словами Кристофера. – Я приняла решение. – Голос ее ненадолго прервался. – То, чем мы занимались… было чудесно… ничего чудеснее со мной не случалось. Пожалуйста, не думай, будто я о чем-то жалею. Я не выйду за тебя, потому что, несмотря на сильное влечение, ты меня не любишь, а без любви счастливой семейной жизни быть не может. Я не намерена до конца дней жить в браке без любви, заключенном после вспышки страсти.

Он стиснул зубы и с раздосадованным видом отвернулся.

– Джейн, учти, я не смирюсь с твоим отказом. Судя по тому, как ты откликалась, когда я занимался с тобой любовью, ты совсем не равнодушна ко мне. Забудем о нашем сегодняшнем разговоре, но учти, это еще не конец.

– Что ж, посмотрим! – сердито парировала она. – Думаю, теперь мы понимаем друг друга.

Схватив свой стек, она вышла из беседки и направилась к лошади. Она старалась не смотреть на него, заставляла себя не вспоминать о недавней близости, потому что ей стало очень больно. Минуты, которые они провели вместе, когда они забыли обо всем на свете и предавались страсти, стали самыми волнующими в ее жизни. Но потом Кристофер все испортил, попросив выйти за него замуж, чтобы его не мучила совесть… Она так не хочет.

Странным было уже то, как он неожиданно сделал ей предложение. Он говорил так, словно кто-то силой вырывал из него слова. Он не хотел, но считал себя обязанным жениться на ней. От слез ей стало трудно дышать. Она выйдет замуж за того, кто ее любит! Она выйдет замуж только по любви!

Не говоря ни слова, он подставил руки и подсадил ее в седло. Она сразу же развернула лошадь к дому.

Вечер выдался по-летнему теплым. Дождь омыл небеса и унес облака; на небе засияло мягкое, теплое и благосклонное солнце. В любой другой день Джейн просто восхищалась бы красотой озера, на поверхности которого плясали солнечные зайчики, Чалфонтом вдали, песнями жаворонка… Она же ничего не видела и не слышала.

Домой возвращались молча. На конюшне Джейн спешилась и ушла прочь.

Кристофер смотрел ей вслед. Он направился было за ней, но потом вспомнил, как она выпалила: «Не прикасайся ко мне!» Ее слова вонзались ему в сердце, как кинжалы. Он остановился: перед глазами стало темно от возмущения и горечи утраты. В досаде он ударил кулаком по двери.

Внутренний голос требовал бежать за ней и настаивать, чтобы она вышла за него, даже если для этого придется не выпускать ее из Чалфонта, пока она не покорится. Но в глубине души он понимал, что ее придется отпустить. Внезапно он преисполнился отвращения к жизни. Все так запуталось – только из-за того, что он не сумел держать руки подальше от Джейн Мортимер.

Годами он тренировал волю, стараясь избегать подобных ситуаций, и раньше ему это удавалось. Он считал себя неуязвимым. Но достаточно было одного взгляда на Джейн, одной улыбки на ее красивых губах, и он попался в расставленную им же ловушку.